Пер. с англ. С.А. Белоусова. — М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2014. — 477 с. ISBN 978-5-227-05620-7
Книга начинается с описания первых предполагаемых контактов между представителями Китая и Запада во II и III вв. н. э., а заканчивается повествование началом XI столетия, то есть временем, к которому относятся последние добытые на раскопках в Дуньхуане и Хотане документы. В каждой расположенной в хронологическом порядке главе даётся описание оазисов на Шёлковом пути, выбранных потому, что там обнаружены исторические документы. На северо-западе Китая находятся Ния, Куча, Турфан, Дуньхуан и Хотан. Самарканд — в Узбекистане, а близлежащий оазис на горе Муг — через границу на территории современного Таджикистана. Седьмой оазис под названием Чанань (современный Чанань), служивший столицей династии Тан, располагался в провинции Шэньси в Центральном Китае.
Глава 1 начинается с описания оазисов Ния и Лолань потому, что на их территории обнаружены многочисленные документальные свидетельства первых устойчивых культурных связей среди местных народов, китайцев и группы пере-селенцев из исторической области Гайдара, располагавшейся в долинах северо-западной части Пакистана и восточной части Афганистана. Эти переселенцы внедрили свою собственную письменность и привезли технику хранения письма на дереве; они к тому же числятся среди первых буддистов, проникших в западные области Китая. Даже при том, что сводом правил и распорядка буддистской общины, или виная, монахам и монахиням предписывалось безбрачие, многие из буддистов в Ния женились, заводили детей и создавали свои собственные семьи. Таким образом, вразрез с общепринятым представлением целомудренных монашеских сообществ в этом поселении не получилось.
Предмет описания главы 2 — город Куча — послужил пристанищем одному из известнейших в Китае переводчиков буддистских текстов Кумарадживе (344—413), составившему первые доходчивые версии буддистских трактатов на китайском языке. С рождения Кумараджива разговаривал на кучанском диалекте тохарского наречия, мальчиком изучал санскрит и на протяжении 17 лет овладевал китайским языком, когда он попал в плен и его увезли на территорию Китая. Обнаруженные в Куче документы послужили основанием для продолжавшихся 100 лет жарких споров среди языковедов, которые пытались ответить на запутанный вопрос, почему народ, обитавший в западных областях Китая, говорил на индоевропейском языке, радикально отличавшемся от остальных языков этой местности.
На пике торгового обмена вдоль Шёлкового пути самую влиятельную иностранную общину в Китае составляли согдийцы. Многие согдийцы осели навсегда в Турфане на северном пути в оазисе, речь о котором пойдёт в главе 3, где они занимались различными делами, в том числе сельским хозяйством, содержанием постоялых дворов, лечением животных и торговлей48. В 640 г., когда войска Танской династии покорили Турфан, все его жители попали под прямое китайское управление. Благодаря чрезвычайно сухим условиям климата Турфана сохранилось необычайно большое количество документальных свидетельств о будничной жизни общины в зоне пролегания Шёлкового пути.
В главе 4 речь в основном пойдёт о родных землях согдийцев вокруг Самарканда на территории современных Узбекистана и Таджикистана. Несмотря на то что китайцы приобрели репутацию народа, сторонящегося переселенцев, в первом тысячелетии, особенно после сдачи Самарканда мусульманским захватчикам в 712 г., на территорию Китая перебрались крупные общины иностранцев.
Самые интересные археологические находки последних лет были сделаны при раскопке захоронений иностранных жителей на территории столицы Танской династии города Чананя или современного Сианя. И этим открытиям посвящается глава 5.
Около 40 тыс. документов из библиотечной пещеры Дунь- хуана, описываемой в главе 6, составляют одну из самых занимательных в мире коллекций сокровищ, в которой находится древнейшая на планете печатная книга под названием «Алмазная сутра». В монастырском хранилище, в этой пещерной библиотеке, находились не только буддистские трактаты: на обороте буддистских текстов обнаружено множество надписей всевозможного характера. Пещерные рисунки в Дуньхуане считаются лучше всего сохранившимися и самыми богатыми по содержанию по сравнению со всеми остальными местами проживания буддистов на территории Китая. Они служат доказательством ревностной веры местных жителей, а также правителей, которые заказали изготовление таких прекрасных произведений искусства. Даже при создании данных шедевров жители Дуньхуана расплачивались с мастерами за всё не монетами, а зерном или тканью, как это было принято повсеместно в Западных областях после ухода китайских войск в середине VIII столетия.
Правители Дуньхуана поддерживали тесные связи с населением оазиса Хотан, о котором пойдёт речь в главе 7, лежащем на южном маршруте Шёлкового пути как раз западнее оазиса Ния. Среди найденных документов встречаются пособия по изучению иностранных языков, по которым можно представить, как хотанские ученики осваивали санскрит, использовавшийся практически во всех монастырях, и китайский язык, широко применявшийся в Западных областях. Жители завоёванного в 1006 г. Хотана первыми на территории нынешнего Синьцзяна приняли магометанство, и сегодня туристы видят свидетельства большого влияния здесь ислама. Данная глава завершается обзором истории и торговли в этом районе со времён введения на его территории ислама.
Короче говоря, целью автора настоящего труда ставится краткое описание основных событий в истории общин каждого из оазисов, рассказ о разнообразных группах их населения и их культурных обменах, обозначение характера самой торговли, а также повествование об истинной судьбе Шёлкового пути, об истории, написанной на бумажных носителях вторичной переработки.